СТАТЬИ    ЭНЦИКЛОПЕДИЯ САДОВОДА    БИБЛИОТЕКА    КАРТА САЙТА    ССЫЛКИ    О САЙТЕ   


предыдущая главасодержаниеследующая глава

Возраст почв

 Мы знаем: время растяжимо. 
 Оно зависит от того, 
 Какого рода содержимым 
 Вы наполняете его. 

С. Я. Маршак

Мы знаем: время растяжимо. Оно зависит от того, какого рода содержимым вы наполняете его
Мы знаем: время растяжимо. Оно зависит от того, какого рода содержимым вы наполняете его

Исходя из знаний об образовании почвы можно предположить, что ее возраст зависит от времени, когда лежащая под ней материнская порода оказалась на дневной поверхности. Кроме того, должна влиять степень устойчивости этой породы к выветриванию, то есть ее стойкость к разрушающему действию воды, растений, смены температур. На граните скорость почвообразования одна, на базальте — другая, на рыхлых отложениях (лёссе, морене) — третья. Скорость и возраст почвообразования зависят также от климата: в тропиках, особенно во влажных, почвообразование идет круглый год, в тундре — всего каких-то два месяца.

О возрасте почвы можно судить по степени выраженности почвенного профиля. Чем четче и полнее выражены все генетические горизонты, тем старше почва. Но на этом пути почвоведа подстерегают трудности. Дело в том, что развитие любой почвы в неизменных климатических условиях идет до определенного предела. Так, в черноземах накопление гумуса не превышает двадцати процентов, в подзолах вынос илистых частиц из подзолистого горизонта никогда не идет до конца: всегда остается не меньше четырех процентов ила. Предельность развития почв приводит к тому, что внешне одинаковые по развитию почвы могут иметь разный возраст.

В. В. Докучаев, одним из первых поставивший вопрос о возрасте почв, указал, что время — один из пяти факторов почвообразования. Он отличал возраст подпочвы (материнской породы) и возраст почвы. Возраст почвы, по Докучаеву, следует исчислять с того момента, когда геологическая порода (все равно какого возраста) выйдет на дневную поверхность и на ней поселятся растения. Только тогда образуются наземные почвы. Если продолжить эту мысль В. В. Докучаева, то субаквальные почвы образуются вместе с образованием донных отложений.

Возраст почв
Возраст почв

Время выхода на дневную поверхность пород в разных регионах мира резко отличается. В тропиках несколько миллионов лет одни и те же породы находятся на поверхности. Почти не меняются там и климатические условия. Поэтому возможно, что ферраллитные почвы тропиков имеют возраст уже несколько миллионов лет. В то же время в других районах, например на Русской равнине, выход пород на дневную поверхность происходил неодновременно. Еще В. В. Докучаев писал, что черноземы Украины старше, чем почвы Прикаспия и подзолы северной тайги. Прикаспийская низменность и примыкающие к ней районы позже, чем Украина, вышли на дневную поверхность. Эта низменность долго находилась под волнами Хвалынского моря, включавшего тогда и Каспийское, и Азовское моря. По мере отступания моря обнажались донные отложения, на которых начинался процесс почвообразования.

В северной тайге начало почвообразования связано с отступанием ледника, окончанием периода оледенения. Известно, что после таяния ледника воды размывали морены, принесенные ледником, откладывали пески и суглинки на Средне-Русской равнине. И на этих суглинках и песках стали образовываться почвы.

По обнажениям на берегах рек часто встречаются погребенные почвенные слои. Так, например, под Новосибирском, на Алтае, в европейской части СССР описаны на глубине около четырех метров три перегнойных горизонта погребенных почв.

В четвертичном периоде, начавшемся около полутора миллионов лет назад и продолжающемся поныне, в слоях эоплейстоцена, находят две группы погребенных почв. Их связывают с двумя оледенениями.

На смену эоплейстоцену пришел плейстоцен также с периодом похолодания и наступлением ледника. Во время наступления ледника и его таяния образовалась основная масса лёсса, которая погребла почвы. Отступление ледника, потепление климата способствовали развитию растительного покрова и новому образованию почв. На смену межледниковые пришло новое оледенение, известное у нас как Днепровское. Эпоха Днепровского оледенения и стадия его — Московское длились весь средний плейстоцен. После отступления ледника Московского оледенения наступило Микулинское межледниковье, и потепление климата вновь способствовало формированию почвенного покрова.

Наступившее тридцать семь тысяч лет назад Валдайское оледенение тоже пережило несколько стадий. Двадцать девять — двадцать пять тысяч лет назад ледник сначала отступил (это время называют Брянским интер-стадиалом — теплой фазой между двумя стадиями наступления ледника). Десять — одиннадцать тысяч лет назад ледник отступил в свои современные границы, и начался период голоцена. Двенадцать — десять тысяч лет назад начался предбореальный период. Через тысячу лет его сменил бореальный. Еще почти через тысячу лет наступил теплый атлантический период с господством широколиственных лесов на наших средних широтах, в теперешней южной тайге. Затем наступило похолодание, четыре с половиной — пять тысяч лет назад в наши леса проникла ель и стала основной лесообразующей породой. Наступил суббореальный период. Он две — две с половиной тысячи лет назад сменился субатлантическим, более теплым, чем предыдущий, периодом.

Такая сложная геологическая история средней полосы европейской части нашей страны способствовала неоднократному формированию почв, их погребению лёссами и другими отложениями, образовавшимися в ледниковый период и при таянии ледника.

Существует гипотеза, говорящая о том, что лёсс в ряде регионов мира образовался в межледниковый период в результате размыва и выравнивания поверхности. Вершины и верхние части склонов водоразделов, холмов размывались, а материал размыва отлагался в долинах и балках. Поэтому считают, что погребенные почвы сохранились именно по берегам рек. На водоразделе они размывались и смывались, а в нижних частях склонов погребались и консервировались. Многие факты подтверждают эту гипотезу.

Исследователи выделяют на Приобском плато погребенные почвы возрастом шесть, девять, четырнадцать и двадцать шесть тысяч лет. Особенно внимательно были изучены почвы Брянского интерстадиала и установлено, что почвы, развивавшиеся в то время, относятся к лесотундре и имеют возраст двадцать пять — двадцать девять тысяч лет.

Итак, за последние сто тысяч лет почвенный покров территории СССР, в особенности ее степной и лесной зон, нарушался неоднократно и погребался новыми отложениями. Поэтому сегодняшний почвенный покров явно намного моложе, чем последний ярус погребенных почв.

Если ледниковый период окончился десять — двенадцать тысяч лет назад и наступила эпоха голоцена, четвертичного периода, в которую мы сейчас живем, то, может быть, возраст наших почв одинаков с возрастом голоцена и достигает десяти тысяч лет. А. А. Роде, анализируя подзолообразовательный процесс на территории Ленинградской, Московской и Калининской областей, решил по различию в содержании железа в гумусовом и подзолистом горизонтах и в материнской породе рассчитать время перераспределения, выноса этого элемента из почвы. Получилось, что для такой дифференциации почвы по содержанию железа требуется десять тысяч лет. Казалось бы, все сходится. Но тогда на сцену выступают данные палеоботаники, которые свидетельствуют о смене растительности в течение голоцена. А если изменялся растительный покров, то должны были меняться и почвы. В. О. Таргульян считает, что наши подзолистые и дерново-подзолистые почвы сформировались в основном уже шесть тысяч лет назад. Уже тогда в них выделялись аккумулятивный, подзолистый, иллювиальный горизонты. С тех пор отмечалось лишь изменение ряда свойств этих горизонтов под влиянием смены растительности и климата. Вывод В. О. Таргульяна близок к идеям некоторых других ученых. Они считают, что подзолистые почвы нашей лесной зоны сформировались на так называемых двучленных наносах — отложениях моренного и покровного суглинков, перекрытых сверху более легкими породами. Обедненность гумусового и подзолистого горизонтов в этих почвах илом связывают не с современными почвенными процессами, а с исходной двучленностью отложений.

Наиболее четко эту гипотезу сформулировал И. А. Соколов. Он полагает, что при таянии ледника всегда образуются двучленные отложения, причем сверху — более легкие по механическому составу (более бедные глинистыми частицами), на которых развиваются современные почвы.

Все перечисленные варианты гипотез приводят к одному: современная дифференциация подзолистых почв на верхнюю облегченную и нижнюю утяжеленную толщи унаследована от прошлого. Последние три-четыре тысячи лет дифференциации почв такого размаха не наблюдалось. Если принять эту гипотезу, то сразу возникает вопрос: как считать возраст почв нашей зоны — от начала формирования двучленности или от начала суббореального периода? Ясно одно, что почвы и их горизонты разновозрастны по своему формированию. Разные свойства почв, включая и разные горизонты, могли образоваться в разные периоды голоцена. Иными словами, просто ответить, что возраст данной почвы соответствует возрасту голоцена, нельзя. С началом голоцена связано начало формирования современного почвенного покрова, но установление возраста каждой конкретной почвы — это особая задача.

Возраст погребенных почв устанавливается более или менее точно. По возрасту тех отложений, которые подстилают и перекрывают погребенную почву, можно рассчитать интервал в возрасте погребенной почвы.

Непосредственно возраст органического вещества почв, как погребенных (но не свыше шестидесяти тысяч лет), так и современных (не моложе семидесяти — ста лет), можно определить радиоуглеродным методом.

Известно, что в атмосфере содержится три сотых процента углекислого газа, который постоянно потребляется растениями. В верхних слоях атмосферы под влиянием космических лучей идут ядерные реакции, и из азота образуется изотоп углерода С14. Углерод окисляется до С14O2. Таким образом, атмосферный углекислый газ всегда содержит определенный процент изотопа углерода. Растение поглощает радиоактивный изотоп вместе с углекислым газом, строит из него свое тело, а отмирая, привносит его в почву, где С14 входит в состав гумуса, как и обычный С12. Но, как и любой радиоактивный элемент, изотоп углерода распадается и постепенно снова превращается в азот. Остается один С12. И вот по количеству радиоактивного изотопа углерода в органическом соединении можно установить его возраст — сколько времени прошло с тех пор, как углерод этого соединения покинул атмосферу. Метод этот кажется очень простым и многообещающим, особенно при установлении возраста почвенного гумуса. По этому пути пошли многие исследователи и получили интересные и неожиданные результаты.

Основное количество гумуса содержится в верхних слоях почвы. Гумус состоит из разных групп соединений: гуминовых кислот, фульвокислот, гумина. Оказалось, что разные группы этих веществ имеют разный возраст. Например, гуминовые кислоты черноземов (слой в десять сантиметров) образовались шестьсот шестьдесят — тысяча шестьсот восемьдесят лет, гумин — тысячу сто десять — две тысячи сто двадцать лет назад. Это для курских, воронежских, тамбовских черноземов. Возраст же гумуса австралийских тропических почв (красноземов) — сто один — шестьсот лет в поверхностном слое, пятьсот семьдесят — тысяча лет — на глубине тридцати — пятидесяти сантиметров и четыре тысячи — в более глубоких слоях почвы. Растет с глубиной возраст гумуса и у черноземов. В наших черноземах на глубине десяти — двадцати сантиметров возраст гумуса — тысяча двадцать лет, на глубине пятидесяти — шестидесяти сантиметров — две тысячи шестьсот восемьдесят лет, на глубине ста десяти — ста двадцати сантиметров — четыре тысячи семьсот двадцать лет, а на глубине двухсот сорока — двухсот пятидесяти сантиметров — даже двенадцать тысяч четыреста семьдесят лет.

Это различие можно объяснить тем, что верхний слой почвы постоянно сносится (эрозия) или что в него приносится пыль, и в этом случае гумусонакопление идет заново. Пыль веков, попадая в почву, омолаживает ее. Этим можно объяснить более юный возраст гумусового горизонта.

Есть еще одно обстоятельство, влияющее на изменение действительного возраста. Обнаружено, что новые порции органического вещества, поступая в почву, «обновляют» старый гумус. Они присоединяются к старым молекулам, замещают в них целые «блоки». И таким образом гумус по содержанию С14 как бы молодеет.

Но существует и противоположный процесс. Гумус может казаться старше, чем на самом деле. Представьте такую картину: гумус разрушается после какого-то длительного этапа «хранения» в почве, в воздух выделяется углекислый газ, который по сравнению с атмосферным беднее радиоактивным изотопом углерода. Выделившийся углекислый газ сразу перехватывается и ассимилируется растениями, он не успевает обогатиться радиоактивным углеродом, не успевает равномерно перемешаться с атмосферным углекислым газом. Содержание изотопа в растениях будет меньше нормы. Тем более меньше нормы оно будет в новом гумусе, образовавшемся из этих растений. Получится (по определению на приборах), что гумус старше, чем в действительности. Так, например, на Камчатке в ряде мест растения усваивают углекислый газ, выделяющийся из земной коры. Поэтому возраст растительных остатков здесь получается завышенным. Аналогичная ошибка происходит и при определении возраста трав около шоссейных дорог. По радиоуглеродному методу возраст трав здесь иногда измеряется чуть ли не миллионами лет. Но это не возраст трав — фактически это возраст бензина, на котором работают моторы проезжающих но шоссе автомобилей. Выделяющийся при сгорании бензина углекислый газ поглощается придорожными растениями, а так как он беден изотопом углерода, то получается очень большой возраст.

Итак, радиоуглеродный метод позволяет нам с учетом всевозможных ошибок оценить возраст гумусовых горизонтов почвы. Но он мало говорит о возрасте самой почвы. В лучшем случае, даже если все исследования проведены точно, мы узнаем возраст лишь одного горизонта. А их по крайней мере три: гумусовый, переходный, материнская порода. Правда, в некоторых почвах имеются карбонатные образования: лёссовые куколки, журавчики, белоглазка, псевдомицелий и т. д. Эти образования тоже содержат углерод, и к ним иногда можно применить радиоуглеродный метод. Анализ таких карбонатных включений в Новой Зеландии, в так называемых серо-коричневых почвах, показал, что на глубине тридцати — сорока сантиметров карбонаты по С14 имеют возраст две с половиной тысячи лет, на глубине шестидесяти — семидесяти сантиметров — шесть — девять тысяч лет, а на глубине один метр — уже двадцать восемь тысяч лет.

Все приведенные данные и по гумусу, и по карбонатным включениям показывают, что почва — образование разновозрастное, что на разной глубине одинаковые элементы почвенного профиля имеют разный возраст. Не во всех почвах есть карбонаты, по которым можно было бы хотя бы ориентировочно назвать возраст почвенных горизонтов. На некарбонатных почвах возраст пытаются определить другими методами, например по оценке скорости выноса разных соединений из почвы, скорости разрушения минералов почвенных горизонтов. Этот метод пригоден и на карбонатных почвах, особенно если карбонаты диффузно распределены в нижних слоях почвы.

В почву и на поверхность почвы поступают растительные остатки. Сквозь растительный опад и почву просачиваются осадки, растворяющие некоторые почвенные соединения. По мере их движения в почве часть растворов поглощается и на определенной глубине промачивания почвы уже не наблюдается. Замедление движения раствора и повышение концентрации растворенных веществ приводят к выпадению их в осадок. Постепенно на границе среднемноголетнего промачивания почвы накапливаются принесенные из верхних горизонтов растворимые вещества. На этой глубине они выпадают в осадок. Если учесть, что разные вещества, растворенные в одном растворителе и находящиеся в одном растворе, движутся с разной скоростью, то можно ожидать на разных глубинах скопления разных веществ. Так, в почвах сухих степей можно на глубине сорока — пятидесяти сантиметров встретить карбонатный горизонт, на глубине ста — ста тридцати сантиметров — гипсовый, а на глубине ста пятидесяти — двухсот сантиметров — слой растворимых солей (поваренной соли, сернокислого натрия и др.).

Еще Докучаев связывал образование карбонатных скоплений в черноземах с выщелачиванием кальция из верхних горизонтов. И действительно, прослеживается связь между количеством выпадающих осадков и глубиной залегания растворимых соединений, в частности карбонатов: чем больше осадков, тем глубже залегают карбонаты. Но конечно, связь эта не такая простая. На нее влияет механический состав почвы, ее водопроницаемость и изменение водопроницаемости в процессе почвообразования. Влияет на указанную зависимость обработка почвы, ее использование в сельском хозяйстве. Поэтому всегда трудно выбрать точку нулевого отсчета для определения возраста почвы, «нуль-момент».

Не менее трудно найти в толще почвы слой ненарушенной материнской породы. Обычно почвообразовательные процессы захватывают толщу почвы до четырех метров. А на глубине один-два метра очень часто заметна смена почвообразующих пород. Эта смена может быть контрастной, резкой, а может быть и постепенной, малозаметной. Но в любом случае она затрудняет все наши расчеты по скорости выноса веществ из верхних горизонтов почв.

Однако найденная связь между осадками и выносом солей широко используется мелиораторами для прогноза рассоления почв. Его применяли голландцы для расчетов скорости формирования отмытой от солей почвы определенной мощности после осушения морского дна. Но это уже обратная задача: по скорости выщелачивания прогнозировать мощность отмытой за определенный срок почвы.

Есть еще два «агента», которые сильно влияют на целостность почв, а следовательно, затрудняют и оценку ее возраста. Это животные и растения. Черви, личинки жуков, мух и мушек, обитая в почве, перемешивают ее. За ними идут их враги: кроты, землеройки, усиливающие перемешивание почвы. Поэтому в перерытых почвах отсчет возраста уже иной, чем в ненарушенных. Взрослые деревья, достигая своего предельного возраста, если их не срубят, падают на землю. Очень часто при этом они выворачивают с корнем почву, перемешивая объемы до пяти кубических метров. Образуется вывал, который постепенно снова превращается в почву. Он зарастает мхами, травой, деревьями. В нем образуется сначала гумусовый, а затем и другие почвенные горизонты, хотя очень часто сохраняются следы перемешивания. Для формирования почв в этом случае иногда требуется двести — пятьсот лет. Но как считать возраст этих почв? Если в лесу отдельное дерево живет не более двухсот лет (а иногда до четырехсот — пятисот), то раз в двести лет в лесу происходит смена поколений деревьев с нарушением почвенного покрова. Верхние горизонты перемешиваются, а нижние сохраняются. Следовательно, и в этом случае почвенные горизонты разновозрастны (как горизонты они формируются в разное время). Если к тому же учесть, что в каждом лесу имеется набор профилей — профили, вполне сформировавшиеся, с ясно выраженными горизонтами, и «молодые», то следует предположить, что за какое-то время перемешанные почвы снова превращаются в обычные.

Существуют опыты по установлению скорости почвообразования, скопилось много наблюдений за восстановлением нарушенных почв. Но и здесь факты разноречивы. Особенности первичного формирования почв заставляют строго отнестись к разного рода наблюдениям о скорости почвообразования и возможном возрасте вновь образующихся почв.

В. В. Докучаев в 1870 году обследовал стены Староладожской крепости, сложенные из известняков в 1116 году. На этих стенах под дерном толщиной два с половиной сантиметра залегал буровато-серый слой почвы мощностью десять — пятнадцать сантиметров. Почва залегала на тонких известковых плитках, переходящих в более грубые плиты. Среди известковых плит встречались гранитные. Таким образом, можно было бы считать, что почва на плитах сформировалась несколько более чем за восемьсот лет. Однако уверенности в этом выводе нет. Во-первых, в образовании почвы могла участвовать пыль. Во-вторых, условия для поселения растений на этих стенах были неблагоприятными, поэтому образование дерна могло длиться очень долгое время. В-третьих, в первые сто — триста лет крепость поддерживалась в хорошем состоянии. Так что считать, что пятнадцатисантиметровый слой почвы сформировался за восемьсот лет, — не очень строгий вывод. Почвенный слой начал образовываться далеко не сразу после постройки стен, и, может быть, для включения механизма почвообразования потребовалось двести — триста лет, а для самого почвообразования тоже двести — триста лет.

Такая неясность со скоростью почвообразования, следовательно, с возрастом как всего почвенного профиля так и отдельных его горизонтов потребовала изучения строго датированных участков с «нулевой точкой почвообразования». К таким участкам относятся выемки и насыпи у железных дорог, каналов, старые курганы, отвалы рудников и шахт.

О скорости почвообразования мы судим по изменению определенных свойств исходной породы, в частности по накоплению гумуса и формированию гумусового горизонта. В начале своего развития какое-то свойство нарастает очень незаметно. Почва как бы сопротивляется появлению этого свойства. Затем в определенный момент сопротивление материала сломлено: скорость развития свойства становится очень большой. А потом, достигнув какого-то уровня развития, обычно восьмидесяти — девяностопроцентного от предельного (характерного для сформированных почв), скорость изменения свойства снова резко замедляется.

Например, старая залежь на ферраллитных почвах была оставлена для облесения. Исходное после прекращения пахоты содержание гумуса составляло около двух процентов от веса почвы. Через пять лет содержание гумуса возросло до трех процентов, через семь лет — до пяти, через тринадцать — до пяти с половиной процентов. Ясно, что, если мы будем измерять скорость изменения свойства в разные периоды, мы получим разные ее величины. Ошибочная оценка скорости приведет к ошибке в оценке возраста почвы.

Сложности ожидают исследователя и при оценке скорости изменения свойства почвы, уже сформировавшейся полностью, но условия существования которой вдруг резко изменились. Например, вырубили лес. Остались лесная подстилка, листья, сучья. На следующий год после вырубки вся оставшаяся органическая масса начинает бурно разлагаться. В почве возрастает содержание гумуса. Но вот избыток органических остатков разложился, на вырубке поселяются травы, запас гумуса начинает немного снижаться, затем он снова поднимается, когда в почву начинает поступать заметное количество корней трав. Однако постепенно избыток гумуса исчезает, и содержание его в слое до двадцати сантиметров может стать даже меньше, чем оно было в «исходном» лесу. Если начертить кривую содержания гумуса в почве в течение всех этих изменений, то она будет напоминать известную кривую Селье (канадского врача), характеризующую нашу реакцию на всякие стрессы. Конечно, кривая — это только схема, и при этом грубая. Но она заставляет нас оценивать, в какой период мы ведем наблюдение за изменением свойства. Если в этом не сориентироваться, то можно сделать прямо противоположный вывод даже о направлении почвообразования.

Следует отметить, что одинаковые свойства почвы могут иметь разное происхождение. Они могут наследоваться от материнской породы, могут возникать под действием современного биогеоценоза, могут быть унаследованы от прошлого биогеоценоза. Расшифровка всех этих связей часто бывает трудной, поскольку ряд свойств может одновременно отражать действие всех трех факторов.

Например, часть гумуса почвы может унаследоваться от почвообразующих пород. Такими породами могут быть глинистые угольные сланцы, шунгиты, озерные отложения. Часть гумуса — «реликт» прошлых циклов почвообразования, когда данная почва входила в состав другого, теперь исчезнувшего биогеоценоза. Часть гумуса образуется в результате воздействия современного биогеоценоза. Очевидно, именно поэтому разные фракции гумуса имеют разный возраст.

Существуют фактические данные по скорости изменения свойств почв. Так, через тридцать лет после отложения пепла в результате извержения вулкана в Индонезии накопилось два процента гумуса в слое до пятнадцати сантиметров. На Аляске за тысячу лет на морене сформировался настоящий подзол с подзолистым горизонтом мощностью пять — десять сантиметров. Иногда для формирования гумусового горизонта достаточно пятьсот и даже двадцать лет. Так, на курганах вятичей в Московской области образовался гумусовый горизонт мощностью семь — двенадцать сантиметров и с содержанием гумуса пять — семь процентов за пятьсот — шестьсот лет. Одновременно обозначился подзолистый горизонт мощностью до двадцати сантиметров. Выбросы крота на поверхность почвы уже через двадцать лет невозможно отличить от окружающей почвы. На ветровалах, в западинах и на буграх формируются почвы, неотличимые от окружающих за двести лет. Таких примеров можно привести много. Болотные почвы образуются значительно быстрее. В выемках около железных дорог в лесной зоне образуются болотные почвы за какие-то двадцать — тридцать лет.

Все приведенные рассуждения наводят на мысль, что следует различать скорость почвообразования, скорость образования отдельных свойств почв и их горизонтов, профиля в целом, почвенного покрова определенной территории.

Таким образом, выясняется одна важная черта почв, заставляющая смотреть на всю проблему почвообразования и определения возраста почв более строго, чем это было до недавнего времени, еще каких-то двадцать — тридцать лет назад. Очевидно, нельзя говорить о возрасте почвы вообще. Следует четко различать понятия: возраст почвенного покрова данной территории, возраст данного почвенного профиля, возраст отдельных горизонтов и возраст разных свойств и составных частей данной почвы.

Если снова вернуться к началу отступления ледника на территории Московской области, то можно наметить следующую схему: двенадцать — десять тысяч лет назад на наносах ледника стал формироваться почвенный покров.

Вначале он состоял из первичных почв, болотных, дерновых, возможно, тундровых. Затем на этих почвах поселились деревья и стали формироваться подзолистые и дерново-подзолистые почвы. Потом на части территории появились серые лесные почвы. Таким образом, почвенный покров Московской области имеет возраст двенадцать — десять тысяч лет. Современный почвенный покров, представленный современным набором почв, насчитывает всего четыре тысячи лет. Современные почвенные профили имеют возраст всего тысячу лет, и даже меньше. Есть совсем молодые почвенные профили, насчитывающие всего сто лет и менее.

Если посмотреть на почвенный покров нашей планеты с точки зрения его возраста, то современный покров очень разновозрастен. Есть участки почвенного покрова, насчитывающие миллионы лет (ферраллитные тропические почвы), но есть участки, насчитывающие всего несколько лет (пойменные почвы). Возраст отдельных почвенных горизонтов современного почвенного покрова может быть равен его возрасту, быть старше или моложе. Но возраст почвенного профиля в целом всегда моложе почвенного покрова, так как верхние горизонты почвы непрерывно изменяются в естественных условиях.

Пока не удалось в гумусовых горизонтах найти гумус старше двенадцати тысяч лет, что свидетельствует как о скорости круговорота углерода в почве, так и о скорости формирования гумусового горизонта почвенного покрова.

Решение вопросов скорости почвообразования очень актуально, особенно в связи с необходимостью восстанавливать почвы на территориях, нарушенных техногенной деятельностью.

Не менее важно знать характер изменения свойств почв и скорость этих изменений при интенсификации сельского хозяйства.


предыдущая главасодержаниеследующая глава









© BERRYLIB.RU, 2001-2019
При использовании материалов сайта активная ссылка обязательна:
http://berrylib.ru/ 'Садоводство и огородничество'

Яндекс.Метрика Рейтинг@Mail.ru
Поможем с курсовой, контрольной, дипломной
1500+ квалифицированных специалистов готовы вам помочь