ПРОПАГАНДИСТ КОРМОВЫХ РАСТЕНИЙ

Болотов большое внимание уделял животноводству. Он отмечал, что скот дает человеку не только пищевые продукты и сырье для выделки одежды, обуви и других предметов домашнего обихода, но и ценное удобрение навоз. Однако ученый подчеркивал, что животноводство дает прибыль только в тех хозяйствах, где имеется хорошая кормовая база. В связи с этим Андрей Тимофеевич особо предупреждал, что держать скот, не обеспеченный кормами, нерационально. Он писал: «Но как скот взаимного вспоможения требует и от земли, то сие содержание одного предполагает уже и то, чтоб для содержания скота довольно было летнего и зимнего корма, и потому следует само собою, чтоб скота не более содержать, как толикое число, сколько оного тутошними пашнями и лугами прокормить можно».

Основным препятствием для увеличения производства кормов Андрей Тимофеевич считал господствовавшую тогда трехпольную систему земледелия. Трехполье было ориентировано на производство зерна и обрекало животных на бескормицу. Оно не позволяло хозяйствам держать скот в достаточном количестве и тем самым подрывало собственную основу, поскольку без удобрения навозом урожайность полей падала.

Болотов рекомендовал заменить трехпольную систему земледелия выгонной с семипольным севооборотом, в котором три поля отводились под перелог (при необходимости более интенсивного использования земли ученый рекомендовал заменять перелоги полями с искусственным посевом многолетних трав).

Ученый писал «... не менее знаменитая польза проистекать будет для нашего скотоводства и состоит в том, что мы оное посредством такого нового распоряжения скоро и в лучшее состояние привесть можем. Скота мы можем содержать уже гораздо гораздо более и почти вдвое. Но как сей пункт требует изъяснения и доказательства, то для того разберем, что нам оного более содержать мешает, и посмотрим, каким образом то отвращено быть может. Рассуждая о сем пункте, нахожу только две вещи, нам умножать скот свой мешающие: во-первых, недостаток в полевом корме оному, и во-вторых, недостаток в гуменном или зимнем корме, а потому и держим мы обыкновенно оного столько, сколько нам количество нашей соломы, сена и другого гуменного корма дозволяет... Теперь разберем, какую перемену получат все сии обстоятельства в случае нового расположения. Я думаю всякий легко мог уже сам заключить, что затруднения в рассуждении летнего корма тогда все и совершенно исчезнут. Однако того, что скот наш вместо нынешнего из 25 2/3 десятин состоящего голого парового поля получит целых 4 или по крайне мере 3 поля перелога, в которых во всех будет 33 десятины, и на котором он каждый год во все лето без нужды довольствоваться может...»

На переложных или засеянных травами полях Андрей Тимофеевич рекомендовал пасти скот, выгоняя его каждую неделю на новое поле Ученый считал, что такие сроки выпаса позволят траве достаточно отрасти.

Кроме того, Болотов рекомендовал выпасать скот в следующем порядке: сначала лошадей и крупный рогатый скот, а затем овец, поскольку последним вполне достаточно травы, остающейся после первых.

Особое внимание Андрей Тимофеевич уделял зимнему кормлению животных. Он отмечал, что в результате бескормицы лошади (а им всегда отводился лучший корм и в большем количестве) к весне настолько тощали, что работать на них было невозможно. Поэтому весенние полевые работы не начинались до тех пор, пока не отрастала свежая трава, на которой лошади поправлялись. Такая задержка наносила урожаю непоправимый вред.

Болотов для улучшения состояния скота рекомендовал увеличить производство кормов и более правильно их использовать.

Главной причиной нехватки корма в зимний период Андрей Тимофеевич считал недостаток сена, который был следствием плохого состояния лугов. Отсутствие должного внимания к лугам приводило к тому, что они нередко зарастали кустарником, на них появлялись кочки. Особенно большой вред урожаю трав на лугах приносил выпас скота ранней весной, поскольку голодные животные выедали даже едва появившиеся ростки.

Болотов писал об этом: «Кому не известно, что у нас на лугах от того более трава худо родится, что мы на иные весною скот пускаем и не малое время стережем (пасем)? Голодная скотина, а особливо овцы, выедают все первые нежные и нужнейшие отпрыски травяные и не дадут им появиться. Сверх того, когда мы заказываем луга свои уже столь поздно, то когда успевать траве вырастать? Доказательством, что травы более бы родились если б с самой весны скота не пускать на луга, могут служить нам бывающие во ржаном поле лужайки, на которых по причине, что скота на них с весны не бывает, трава родится несравненно лучше».

Свои взгляды по проблеме использования лугов и их улучшения Болотов изложил в работе «Об улучшении лугов». Помимо большой практической значимости, она представляла огромный теоретический интерес. В ней впервые рассмотрены вопросы взаимосвязи растительного мира с условиями внешней среды.

Касаясь вопроса смены растительности на одном каком-либо месте, в частности на лугах, где она, как правило, приводит к их ухудшению, Болотов писал: «Она (природа), производит растения с преудивительною разностью в устроении, расположении, в росте, в нежности, грубости, в долготе и недолготе дления, и в тысячи других вещах, показала всем особые места, где им рость, и предписала, как им тут и как в иных местах плодиться и размножаться, куда они по случаю ежели перенесены будут. А сего порядку они и держатся и закон, предписанный от натуры, наблюдают свято и непорочно. — От сего-то самого и происходит то, что на одном и самом том месте со временем могут совсем другие произрастения произойти и размножиться, нежели какие до того тут раживались. Нужно только земле истощить свои силы, притти в худшее состояние или некоторым обстоятельствам перемениться, как все прежние, потеряв свои выгоды и сделавшись к таковому удобного своего рода размножению, как было прежде, чем-то неспособными, мало-помалу переводятся, а их место заступают иные и те, которым худоба земли и тогдашние обстоятельства свойственнее, и кои в самой такой наиудобнее плодиться и размножаться могут. А ежели земля со временем сделается еще хуже и для сих же неспособною, то переведутся и сии, а их места заступят третьи и такие, для которых таковой нельзя быть лучше и выгоднее. Все сие подтверждают нам ежедневные опыты и очевидные примеры».

Таким образом, Болотова с полным правом можно считать одним из первых ученых, заложивших основы экологии растений. Насколько его взгляды в этом направлении были более прогрессивными по сравнению с позицией многих современных ему (и даже более поздних) ученых Западной Европы, можно заключить, сравнив приведенные выше его слова со следующим высказыванием А. Тэера: «Некоторые прилежные наблюдатели полагают, что заметили на лугах натуральное изменение в травах, то-есть что по прошествии нескольких лет не находили они в дерне тех растений, из которых он преимущественно состоял, а другие уже росли на их месте... конечно, это могло произойти от разных случайностей».

В своей работе Андрей Тимофеевич доказал, что жизнедеятельность большинства видов растений зависит от типа почв, условий рельефа местности, освещенности солнцем, наличия влаги. Кроме того, Болотов предлагал целую систему мероприятий для превращения лугов в высокопродуктивные земельные угодья. Ученый рекомендовал предохранять луга от зарастания кустарником и не допускать появления на них травяных и земляных кочек, регулярно выравнивая поверхность. Он советовал производить осушение сырых лугов, выкапывая канавы для стока избыточной воды, а также вносить в почву на них любые удобрения, которыми располагает хозяйство.

Ученый писал: «Теперь нетрудно вам самим усмотреть, что из всего вышеописанного следует, уже само собою, что, буде хотеть привести луга в лучшее состояние, то необходимо две вещи произвести надобно. Во-первых, силою истребить помянутые слишком размножившиеся худые и негодные травы и произрастания, чтобы дать через то простор лучшим; во-вторых, снабдить землю опять потребными силами, которые она истощила, и через то помочь натуре в произведении лучших и нам надобнейших произрастений. Оба сии дела наитеснейшим образом между собою связаны и одно без другова а особливо первое без последнего, быть почти не может.

Болотов считал целесообразным превращать луга на несколько лет в пашню для того, чтобы разложить дерн, а затем искусственно сеять лучшие луговые травы.

Андрей Тимофеевич много работал по подбору таких растений. Большую помощь в этом ученому оказал его земляк и близкий друг В. А. Левшин, много сделавший для развития отечественной сельскохозяйственной науки и практики.

На основании своих исследований Болотов рекомендовал для посева на лугах из бобовых клевер розовый и красный, а из злаковых — овсяницу, рейграс, тимофеевку.

Андрей Тимофеевич особое значение придавал клеверу. Внимательно изучив зарубежную литературу по этой культуре (в основном ботанические описания и небольшой опыт фермеров Англии, Голландии, Франции и Германии по возделыванию клевера и использованию его в качестве кормовой культуры), Болотов опубликовал в «Экономическом магазине» серию статей.

В них он подчеркивал важную роль клевера как зеленого корма летом, так и сена — зимой.

Кроме того, ученый дал ботаническую характеристику 46 «родов» клевера, которые насчитывал Линней (сюда включались и 7 «родов» донника).

Несколько статей Болотов посвятил клеверу красному, который ученый считал наиболее перспективной культурой. Андрей Тимофеевич рассмотрел в них совместный посев клевера с озимыми и яровыми хлебами, со злаковыми травами. Кроме того, он описал применение этой культуры в качестве корма для скота. Болотов также предлагал сеять клевер в качестве предшественника озимых хлебов.

Были ученым рассмотрены и вопросы семеноводства клевера.

Андрей Тимофеевич большое значение придавал рациональному использованию кормов. Он рекомендовал хранить сено, солому и другие корма под крышей или так, чтобы они не портились во время непогоды осенью и зимой; еще осенью распределить запасы кормов таким образом, чтобы их хватило до выгона скота на пастбище; недостаток корма пополнять своевременными закупками его, а если это невозможно, то привести количество скота в соответствии с имеющимися запасами.

Андрей Тимофеевич отмечал, что недостаток сена и соломы можно частично восполнить заготовкой веточного корма. Он писал, что заготавливать нужно тонкие ветви с молодыми листьями, вязать их пучками, сушить в тени и хранить в сухом месте, под навесами. Кроме того, чтобы животные расходовали меньше корма, ученый рекомендовал содержать их зимой в теплых помещениях, а там, где это невозможно, — на глубокой несменяемой подстилке, которую необходимо часто пополнять. Болотов советовал не бросать солому, и тем более сено, на землю или пол, под ноги животных, а класть в специальные кормушки, чтобы корма не затаптывались. Он писал также, что солому, которая плохо поедается животными, нужно сдабривать мукой, отрубями или смачивать соленой водой.

Андрей Тимофеевич подчеркивал, что рациональное кормление животных должно сопровождаться правильным их поением. Он писал, что поить скот нужно регулярно, чистой водой, которая зимой должна быть подогретой.

Болотов упрекал хозяев, которые гоняли животных зимой на водопой.

Помимо традиционных кормов (летом — трава на пастбище, зимой — сено и солома, а лошадям еще и овес), Андрей Тимофеевич уже в то время пропагандировал сочные корма. Он знал, что одни грубые корма не позволяют получить от скота много продукции.

Болотов одним из первых в России стал употреблять в своем хозяйстве для откорма скота картофель и кормовые корнеплоды (морковь, свекла) и доказал, что они повышают удои у коров, а также ускоряют откорм свиней.